Начало XX века.
О футболе в сибирской армии австралиец Летчфорд:
“Я никогда не забуду, как мы познакомили наше подразделение с футболом. Мы договорились с ротой об игре, сами пришли в майках, шортах и ботинках и обнаружили, что в то время, как солдаты появились в подходящей одежде, офицеры всего лишь избавились от шпор и сабель! Они отказались снять с себя еще что-либо и заметили, что такого в их армии «не положено». Ничего более смешного я в жизни не видел. Каждый австралийский ребенок с малых лет привыкает к играм с мячом, но эти шустрые сибирские ребята, очевидно, раньше никогда не видели мяча. Постепенно они прониклись духом игры и стали получать от нее такое же удовольствие, как и мы. Офицеры стояли в стороне, иногда пытаясь отбить мяч, когда он подкатывался к ним. Рядовой солдат, гонящийся за мячом, становился по стойке смирно в тот момент, когда замечал намерение офицера пнуть мяч. Мы постепенно отучили их от этой привычки и дали понять, что они не на параде, и что лучшим из них является тот, кто первым доберется до мяча и ударит по нему.
О футболе в сибирской армии австралиец Летчфорд:
“Я никогда не забуду, как мы познакомили наше подразделение с футболом. Мы договорились с ротой об игре, сами пришли в майках, шортах и ботинках и обнаружили, что в то время, как солдаты появились в подходящей одежде, офицеры всего лишь избавились от шпор и сабель! Они отказались снять с себя еще что-либо и заметили, что такого в их армии «не положено». Ничего более смешного я в жизни не видел. Каждый австралийский ребенок с малых лет привыкает к играм с мячом, но эти шустрые сибирские ребята, очевидно, раньше никогда не видели мяча. Постепенно они прониклись духом игры и стали получать от нее такое же удовольствие, как и мы. Офицеры стояли в стороне, иногда пытаясь отбить мяч, когда он подкатывался к ним. Рядовой солдат, гонящийся за мячом, становился по стойке смирно в тот момент, когда замечал намерение офицера пнуть мяч. Мы постепенно отучили их от этой привычки и дали понять, что они не на параде, и что лучшим из них является тот, кто первым доберется до мяча и ударит по нему.
После первого футбольного урока русские офицеры затаили на нас обиду, но мы заметили им, что в британской армии офицер должен уметь делать все то, что любой другой человек, и, по возможности, чуть-чуть лучше и быстрее, и что люди это ценят. Нам удалось изменить их представления, но они не любили «смешиваться» с солдатами, хотя иногда офицеры садились рядом с солдатами и ели вместе с ними, что означало немало для людей с их привычками. Нужно понимать, что в России, как и в Германии до войны офицеры были «отдельной расой» и имели неограниченную власть, и их шокировали наши грубоватые привычки”
