Был еще случай, характерный для личности императора.
Управляющий Морским министерством адмирал Степан Степанович Лесовский женился на сравнительно молодой Елизавете Владимировне Вестман.
После его кончины вдова его получила должную ей пенсию, а когда через некоторое время она решила вступить во второй брак, то подала государю прошение о разрешении сохранить пенсию, что было совершенно противозаконно, но в прошении она выразила уверенность, что государь и Россия «не забыли службу ее мужа, адмирала Лесовского».
Государь положил следующую резолюцию: «Ни я, ни Россия не забыли службу почтеннейшего Степана Степановича, а вот вдова его забыла. Отказать».
19 февраля 1886 г. исполнилось 25-летие освобождения крепостных императором Александром II. Естественно было ожидать, что Россия подобающим образом почтит эту годовщину, но за несколько месяцев до срока последовало высочайшее повеление не чествовать этот день. Весьма возможно, что это повеление было отдано, чтобы избежать тех демонстраций, которых можно было ожидать со стороны крайне левых, которые могли воспользоваться лишним случаем для противоправительственных выступлений, под видом чествования великих преобразований Царя Освободителя. Если бы это было, то пришлось бы прибегнуть к репрессиям, что дало бы новый повод для демонстраций.
Но все же это распоряжение подчеркивало отрицательный взгляд на преобразования Царя Освободителя и даже неуважение к его памяти. Несомненно, это повеление вызвало подпольную пропаганду со стороны левых, и таким образом зло было загнано внутрь. Вот это-то последнее условие было крайне пагубно для внутреннего порядка в России. Дурные соки следует выпускать наружу, не оставлять их в организме, иначе неизбежно должно произойти то, о чем О. Б. Рихтер докладывал императору Александру III, сравнивая Россию с огромным котлом, в котором кипят ядовитые пары.
Будучи в самых сердечных отношениях с императрицей Марией Федоровной, император Александр III не допускал ее вмешательства не только в государственные дела, но и в служебные, и если бывали с ее стороны хотя бы самые легкие поползновения, он решительно пресекал их. Так, великий князь Николай Николаевич Старший, Главнокомандующий войсками Гвардии и Петербургского военного округа, приказал арестовать несколько кавалергардских офицеров за то, что будучи в строю полка на похоронах генерал-адъютанта Бистрома, помощника Главнокомандующего, они отлучились из строя в ближайший ресторан, а в это время на похороны приехал Николай Николаевич и заметил их отсутствие в строю.
В тот же день у императрицы в Аничковом дворце был танцевальный вечер: она была шефом Кавалергардского полка, и все офицеры были приглашены на этот вечер, но арестованные, разумеется, не могли явиться. Императрице, конечно, это было неприятно, и во время вечера она просила Николая Николаевича освободить арестованных; эта просьба была совершенно незаконная, так как великий князь, согласно дисциплинарному уставу, не имел права отменить наложенное им взыскание. Великий князь, со свойственной ему почтительностью, доложил императрице о невозможности исполнить ее просьбу. Государь услыхал их разговор, подошел к ним и сказал: «Сколько раз я говорил тебе, не вмешивайся в дела; дядя поступил совершенно правильно, и взыскание не следует отменять».
Н. А. Епанчин. На службе трех императоров.
