Сущность дезинформации китайский полководец древности Сунь-Цзы описал так: «Война – это путь обмана. Поэтому, если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь; если ты и пользуешься чем-нибудь, показывай ему, будто ты этим не пользуешься; хотя бы ты и был близко, показывай, будто ты далеко; хотя бы ты и был далеко, показывай, будто ты близко; заманивай его выгодой; приведи его в расстройство и бери его…»
Для дезинформационных мероприятий всегда привлекались разведслужбы, способные сложными оперативными комбинациями донести до противника сфабрикованные сведения и обеспечить полное доверие к ним. Наиболее характерные примеры, значительно повлиявшие на ход и исход ключевых стратегических операций на различных ТВД, мы можем найти в истории Второй мировой войны.
Большое внимание стратегической дезинформации уделялось в фашистской Германии. Гитлер требовал добиваться внезапности и наносить главные удары не там, где ожидает противник. Вермахт преуспел в этом в ходе операции «Гельб» в 1940 году, предусматривавшей крупномасштабное наступление на Западном фронте. Предварительно обсуждая план, в Верховном главнокомандовании вермахта (ОКВ) учли полученную разведкой информацию о том, что союзники не знали направления главного удара немцев и расположили войска равномерно вдоль всей линии соприкосновения. У французов наиболее сильная группировка стояла за укреплениями линии Мажино, а в районе Арденн занимала оборону наименее боеспособная армия.
Перечеркнутая линия Мажино
Несмотря на то, что в Арденнах массированно применять танки было сложно, германское командование решило нанести удар именно на этом участке. Чтобы скрыть истинные намерения, Гитлер лично приказал начальнику управления военной разведки и контрразведки (абвер) адмиралу Канарису провести дезинформационные мероприятия. Вскоре к западным союзникам стала попадать «весьма важная» информация.
В январе 1940 года на бельгийской территории приземлился самолет люфтваффе. Летчик объяснил, что сбился с курса из-за густого тумана. В самолете находился немецкий штабной офицер, пытавшийся уничтожить секретные документы, но это ему не удалось. Так бельгийцам, а от них и западным союзникам стало известно: германская армия основывается на модернизированном кайзеровском плане Шлиффена и направит войска через Бельгию в северную Францию для наступления на приморском направлении.
Абвер задействовал и другие возможности. На дипломатических мероприятиях в нейтральных странах сотрудники представительств рассказывали собеседникам о не потерявших значения идеях бывшего начальника Генштаба Шлиффена (удар заходящим правым флангом). Особо доверенным прямо говорилось о сосредоточении главных усилий вермахта на северном приморском направлении. Одновременно на противника лились сведения, еще больше его запутывавшие. Высокопоставленный абверовец шепнул швейцарскому коллеге, что наступление начнется через Бельгию, другой проговорился в Испании о готовящемся главном ударе на юге. Французам подбрасывали слухи о планируемом захвате линии Мажино.
В результате Генштабы союзников не разобрались в обстановке. Французы готовились оборонять линию Мажино, но часть резервов держали на северном приморском направлении. Там же планировалось развертывание английской экспедиционной группировки. Реальность оказалась другой. Группа армий «А» вошла в центральную Бельгию, затем совершила бросок через Арденны. Не встречая серьезного сопротивления, вышла на северофранцузскую низменность и начала быстро продвигаться к Кале. Французская армия оказалась разрезанной надвое, английский экспедиционный корпус, не успевший вступить в бои, заблокирован в районе Дюнкерка, голландцы и бельгийцы капитулировали. Союзники потерпели быстрое поражение, хотя имели примерно равную с немцами по боевому составу группировку. Они рассчитывали на длительные позиционные сражения, как во время Первой мировой, но этого не произошло из-за допущенных ошибок, вызванных, в том числе, дезинформационными мероприятиями противника.
Отвлекающее вторжение
Аналогичные задачи разведслужбам фашистской Германии были поставлены при подготовке войны с СССР. Надлежало ввести Москву в заблуждение в отношении истинных целей Третьего рейха на востоке и тем самым обеспечить внезапность нападения. Для этого 15 февраля и 12 мая 1941 года штаб ОКВ издал директивы, определившие основные мероприятия. К их исполнению, помимо разведки, привлекались высшие должностные лица, в частности, министр иностранных дел Риббентроп, статс-секретарь МИДа Вайцзеккер, руководитель канцелярии Гитлера Майсснер. Общая организация была возложена на главу абвера – Канарису предписывалось действовать на основе следующего принципа: «Экономное использование версий об общей тенденции германской политики и только по тем каналами теми средствами, которые он сочтет наиболее целесообразными в складывающихся условиях».
Направленность подготовки дезинформации в директиве от 15 февраля была такова. На первом этапе, приблизительно до середины апреля, сохранять неопределенность о действительных намерениях Германии. Для этого планировали сообщать о подготовке к вторжению в Англию, преувеличивать значение операций в Греции и переброски немецких войск в Северную Африку, а начавшееся сосредоточение группировки по плану операции «Барбаросса» объяснять ротацией гарнизонов на западе и востоке и как оборонительные меры от возможного нападения России. На втором этапе, когда скрыть приготовления к войне уже не удастся, распространять мнение о сосредоточении войск на востоке как о крупнейшем в истории отвлекающем маневре, который в действительности является последним этапом перед вторжением в Англию.
В директиве от 12 мая отмечалось, что вторая фаза дезинформации противника будет начата с 22 мая, когда к границам СССР начнется масштабная переброска войск по железной дороге. Это намеревались представить введением в заблуждение западного противника. Одновременно должна была распространяться информация о завершении подготовки к нападению на Англию. Захват немецкими войсками острова Крит интерпретировался как генеральная репетиция десанта на английскую территорию. В директиве указывалось: чем ближе день начала операции, тем грубее должны быть методы и средства введения противника в заблуждение.
Канарис и его подчиненные провели масштабную работу. Широко использовали агентурную дезинформацию, специально сфабрикованные материалы для распространения не только в Германии, но и за рубежом. Иностранным военным атташе в Берлине по различным каналам доводились ложные сведения. Все они носили разрозненный и отрывочный характер, но соответствовали общим принципам директив ОКВ.
В результате Москва получала многочисленные донесения, содержавшие как достоверные сведения о подготовке Германии к агрессии против СССР, так и сфабрикованные. По мере приближения нападения информационная обстановка осложнялась. В мае-июне 1941 года высшее руководство и командование Красной армии знакомились с донесениями нелегальных и легальных резидентур, агентов-одиночек, обобщенными спецсообщениями и докладами военной разведки, органов НКВД, Главного управления пограничных войск, а также материалами зарубежных постпредств и источников Коминтерна. В них содержались различные варианты развития событий на восточных границах СССР, некоторые были дезинформацией.
В Кремле понимали, что Гитлер намерен начать войну, и готовились. На основе данных разведки принимались важные решения. С апреля приступили к масштабной скрытной мобилизации войск, начали их выдвижение к западным границам СССР. Призвали 800 тысяч человек, на территорию Западного и Киевского ОВО были передислоцированы четыре армейских управления, девять управлений корпусов и 28 дивизий.
Противоречивость донесений разведки о сроках нападения не позволяла до самого последнего момента принять однозначное решение. Сталин надеялся, что ему удастся выиграть время, втянув Берлин в переговоры, на возможность которых намекали некоторые подброшенные немецкой разведкой сведения. Это привело к стратегическому просчету в определении времени агрессии против СССР, самому существенному, а с позиции внешнеполитических интересов и безопасности страны, вероятно, единственному за все время нахождения Сталина на высшем государственном посту.
Опыт дезинформации противника, полученный в годы Второй мировой войны, по-прежнему востребован.
Первый успешный опыт введения в заблуждение руководства Третьего рейха англо-американские союзники получили при подготовке операции «Торч», проведенной в ноябре 1942 года. Замыслом предусматривалось десантирование в Марокко и Алжир семи пехотных и бронетанковых дивизий численностью 107 тысяч военнослужащих. Для переброски морем привлекалось до 350 боевых кораблей и большое количество транспортных судов. Конвои формировались в США и Великобритании, их маршруты проходили через Атлантику и Средиземное море, где активно действовали немецко-итальянские ВМС. Ранее они неоднократно атаковали союзные суда и наносили серьезный ущерб. На авиабазах в Средиземноморье размещалось до 700 бомбардировщиков и торпедоносцев, способных сорвать высадку десанта союзников.
К подготовке операции были привлечены недавно созданное американское Управление стратегических служб и британские МИ-6 и МИ-5. Через перевербованных германских агентов, своих сотрудников в нейтральных странах союзники стали распространять сведения, что началось формирование крупных конвоев (отрицать это было невозможно), но данные о маршрутах разнились. По одним сведениям, с американского побережья конвой направится к Кейптауну, затем совершит переход на удаленный тропический ТВД. Другой «достоверный» источник сообщал, что высадка американцев случится в районе Дакара. Сосредоточение сил у Британских островов объяснялось подготовкой к активным действиям в Норвегии.
Когда операция началась, американский конвой в Атлантике старались скрыть. Появление ордера у входа в Гибралтарский пролив сопровождалось слухами о том, что суда идут на Мальту, чтобы облегчить положение находившегося там английского гарнизона. В результате германское командование полностью дезориентировали и высадка крупных сил противника в Северной Африке оказалась для немцев неожиданностью. Войска начали активные боевые действия против германо-итальянских сил, что изменило стратегическую обстановку на этом ТВД в пользу западных союзников.
Ставка на мертвого майора
В июле-августе 1943 года была проведена операция «Хаски», в которой на итальянский остров Сицилия высадились 7-я американская и 8-я британская армии – около 500 тысяч военнослужащих. В Южной Европе находилась достаточно сильная группировка итальянских и германских войск, насчитывавшая около миллиона человек. Она могла серьезно потрепать десант. Поэтому союзники вновь решили провести масштабные дезинформационные мероприятия.
В Лондоне задумали подбросить в море вблизи испанского побережья «утонувшего» офицера-курьера с потерпевшего катастрофу английского военного самолета. При строжайшей секретности британцы нашли в морге труп, который можно было принять за утопленника. Он и стал «майором королевской морской пехоты Мартином». В карманы положили все необходимые документы: удостоверение личности, письма, извещение из банка, письмо и фотографию невесты, другие мелочи, подтверждавшие личность английского «майора Мартина».
Самым же главным было служебное письмо одного из штабных командиров в Лондоне командующему британской 18-й группой армий в Африке, свидетельствовавшее, что союзники будут высаживаться в Греции на побережье Пелопоннеса и в еще одном месте в западной части Средиземного моря. В послании содержался намек, что это будет Сардиния. В письме подчеркивалось: британское командование хочет, чтобы немцы думали об основной высадке сил вторжения на Сицилии, хотя на самом деле этот остров будет использоваться как прикрытие истинных мест десантирования.
Труп «майор Мартина» выбросили с борта субмарины, и вскоре его прибило к берегу. Он был подобран испанцами, которые ознакомили с содержимым карманов представителя абвера в Мадриде. Одновременно перевербованный немецкий агент направил в Берлин «подлинный документ», свидетельствующий о предстоящем захвате союзниками Сардинии и высадке в Болгарии.
Аналитики ОКВ как раз прогнозировали возможные действия противника. Полученные абвером материалы после тщательной проверки признали подлинными и положили в основу решений. В Грецию перебросили танковую дивизию из Франции, туда же направили несколько частей, снятых с Восточного фронта. На Сардинию прибыли подкрепления из Германии. Часть боевой авиации перебазировали с Сицилии в Грецию.
Высадку союзных войск немцы приняли за отвлекающий маневр, они ждали противника на Сардинии и в Греции, где все было готово к отражению крупных десантов. Это позволило американцам и англичанам при относительно небольших потерях достичь цели операции «Хаски», создать условия для последующих действий в Южной Европе.
Десант под прикрытием дезы
Наиболее успешная операция-обманка была проведена западными союзниками в 1944 году при подготовке вторжения во Францию. Достигнутый при этом успех в значительной степени был результатом тщательно спланированных дезинформационных мероприятий, к которым привлекались британские и американские разведслужбы. Подготовка к стратегической операции «Оверлорд» – высадке во Франции более 2,5 миллиона военнослужащих – началась в 1943-м. Союзники решили десантироваться в Нормандии. Там им противостояли бы две группы армий вермахта, насчитывавшие 59 дивизий, в том числе 10 танковых. В первом эшелоне могли высадиться только пять дивизий, наращивание группировки шло бы постепенно. Узнай немцы о дате и точном месте десанта, они легко восстановили бы контроль над плацдармом, бросив в бой танковые дивизии.
Началась беспрецедентная по масштабам операция под кодом «Фортитьюд». К ее проведению привлекли несколько тысяч сотрудников разведки и военнослужащих, около 40 находившихся на Британских островах под контролем МИ-5 немецких агентов. Главной целью было запутать Берлин и заставить немцев предположить, что вторжение начнется с наступления в Южной Норвегии, а основной удар будет в районе Па-де-Кале – наиболее узкой части Ла-Манша.
В соответствии с этим готовились донесения от перевербованных агентов, велся ложный радиообмен, до противника разными каналами доводилась информация о создании несуществующей группировки войск на английском побережье напротив Па-де-Кале. Кроме того, в «достоверных» донесениях были данные о планах высадки союзных войск на побережье Бискайского залива и в районе Марселя. Германское командование вводили в заблуждение и о сроках десанта. Абверу подбрасывали данные о том, что вторжение состоится в феврале 1944 года, затем стали указывать февраль и начало марта. Другие источники, которым всегда верили немцы, указывали более конкретные даты: 9 или 17 апреля. В мае были названы три «точные» даты, но они прошли, а вторжения не было.
К 6 июня, когда началась операция «Оверлорд», германское командование не знало ни места высадки союзников, ни ее сроков. Поэтому вторжение оказалось неожиданным. Затем заработала вторая фаза операции «Фортитьюд». «Надежные» немецкие агенты, действовавшие в Англии, докладывали в Берлин, что союзники наносят в Нормандии отвлекающий удар, высадка основной группировки состоится в ближайшее время в районе Па-де-Кале, откуда кратчайшее расстояние до Германии.
Подобные донесения поступали в течение всего июня, и все это время командование вермахта сохраняло в районе предполагаемого главного удара мощную группировку, даже усилило ее наиболее боеспособной танковой дивизией СС. В зоне высадки союзных войск на фронте 100 километров оборонялись только четыре пехотные дивизии. Только в начале июля в Берлине стали догадываться, что им скормили дезу. А операция «Фортитьюд» продолжалась – немцам направлялись сведения о «крайне больших силах десанта», указывалось количество дивизий, намного превосходившее реальный боевой состав американо-англо-канадской группировки.
В результате всех этих мероприятий германское командование на Западе и Верховное главнокомандование вермахта долго не могли разобраться в складывающейся на фронте обстановке, делали неправильные выводы и принимали ошибочные решения. Это позволило союзникам в крайне опасный для них начальный этап вторжения десантировать при относительно слабом сопротивлении противника крупную группировку войск и организовать ее снабжение. В последующем при мощной поддержке с воздуха она начала продвигаться в глубь французской территории, нанося поражение соединениям и частям вермахта.
Ложный «престол»
Разведорганы СССР также серьезно подходили к вопросам дезинформации. В 20–30-е годы за подготовку специально сфабрикованных материалов отвечала в основном военная разведка. В Разведупре Красной армии по согласованию со Штабом РККА разрабатывались «подлинные приказы», делались их копии, готовились иные правдоподобные документы, соответствующие устные сведения. Затем через возможности НКВД их передавали выявленным агентам иностранных разведок или по каналам Разведупра направляли за рубеж для распространения в дипломатических и военных кругах.
Результатом этих игр стало попадание в разведорганы и штабы ряда государств ложной информации о значительном усилении военного потенциала Красной армии. Это делалось для того, чтобы удержать потенциальных агрессоров от нападения на молодую советскую республику, еще не готовую к масштабной войне. При периодических обострениях международной обстановки умело подготовленная дезинформация служила сдерживающим фактором, обеспечивавшим безопасность СССР.
В Великую Отечественную за исключением трудного начального периода советская разведка и контрразведка активно занимались дезориентацией противника. Ее основные направления определялись Генштабом РККА, в первую очередь оперативным и разведывательным управлениями. Подготовленные дезинформационные материалы передавались в НКВД для использования в радиоиграх с противником. К участию в них привлекались задержанные и перевербованные шпионы-радисты, а также агенты органов госбезопасности, внедренные в германские разведструктуры и переброшенные затем на советскую территорию. В годы войны были проведены 183 успешные радиоигры с противником. В результате, например, только с 1 мая по 1 августа 1942 года абверу и политической разведке Главного управления имперской безопасности передали ложные сведения о сосредоточении на различных участках фронта 255 стрелковых дивизий, трех танковых армий, шести танковых корпусов, 53 танковых бригад, 80 артиллерийских полков, шести кавдивизий и трех армейских штабов.
Одной из самых успешных стала проведенная органами НКВД операция «Монастырь» («ВПК», № 11, 2017). Она продолжалась с 1941 по 1944 год, став каналом стратегической дезинформации германской разведки. В конце 1941-го линию фронта перешел некто Демьянов, представившийся эмиссаром антисоветской организации «Престол». Его долго проверяли немецкие спецслужбисты, но подозрений перебежчик не вызвал. Перешедший к немцам прошел курсы подготовки и был переправлен в СССР. Агент Макс, таков был оперативный псевдоним Демьянова, должен был в Москве проникнуть в высшие штабные структуры РККА. Вскоре в Берлин поступила информация, что Макс устроился офицером связи при начальнике Генштаба маршале Шапошникове. От агента стали поступать сводки, отличавшиеся полнотой информации, деталями. В частности, говорилось о заседаниях с участием Сталина, стратегических перебросках войск, возможных направлениях наступлений. В абвере гордились удачливым агентом. О нем знали гитлеровские генералы, которым регулярно докладывались «важные донесения» Макса. Немцы так и не поняли, что он советский патриот и через него шла искусно подготовленная в Москве дезинформация.
В боях под Сталинградом военная разведка установила, что противник перебрасывает в этот район все резервы, а их позиции севернее и южнее города заняли соединения румынской и итальянской армий, обладавшие наименьшей боеспособностью. Было решено провести здесь стратегическое контрнаступление, а чтобы скрыть его подготовку, немцам пошли ложные сведения, что русские в ходе последних боев серьезно ослабли и неспособны к решительным действиям. Генштаб вермахта на основе поступавших разведданных не исключал активности Красной армии, но только на центральном направлении фронта, хотя считал, что для этого у нее нет достаточных сил.
Реальность кардинальным образом отличалась от прогнозов. Советские войска 19 ноября неожиданно для немцев начали наступление в районе Сталинграда по двум сходящимся направлениям и быстро окружили 6-ю армию вермахта.
В 1944-м схожим образом развивались события в Белоруссии. С начала года там было относительное затишье, которое советское командование использовало для подготовки стратегической операции «Багратион». Для маскировки максимально задействовались все возможности разведки и контрразведки, направлявших противнику противоречивую информацию о планах советских генералов. В результате немцы считали, что Красная армия может наступать на север к Балтике, но не обладает для этого достаточным тактическим мастерством. Наиболее предпочтительным вариантом для русских было бы продвижение на южном направлении для восстановления контроля над Украиной. В связи с этим немецкую группу армий «Центр» ожидало, казалось бы, спокойное лето. Оттуда были выведены все резервы, включая большую часть танковых дивизий.
Когда 22 июня 1944 года войска четырех советских фронтов начали широкомасштабное наступление на белорусском направлении, это стало большой неожиданностью для германского командования. В обороне немцев образовалась 400-километровая брешь, начался беспорядочный отход соединений и частей. Предотвратить прорыв Красной армии непосредственно к границам Третьего рейха удалось ценой громадных усилий и срочной переброской войск с других участков фронта.
Еще одна успешная операция стратегического масштаба была проведена советской разведкой на завершающем этапе войны. По указанию Сталина ее организация была поручена начальнику Главного разведуправления Красной армии генерал-полковнику Кузнецову. Немецкое командование следовало убедить, что в зиму 1944–1945-го наступления на советско-германском фронте не будет. Специалисты ГРУ ГШ подготовили материалы о «зимней спячке» РККА из-за отсутствия подкреплений и достаточных резервов. Для передачи этой информации была организована радиоигра, к которой привлекли 24 перевербованных немецких агента. После получения первых телеграмм из Берлина последовали срочные запросы другим резидентурам, действовавшим в СССР, с просьбой уточнить сведения о «спячке». Все ответы, в том числе из Сибири и Средней Азии, однозначно свидетельствовали о достоверности информации. Параллельно противника дезинформировали и через агентуру военной разведки за рубежом.
В результате немецкое командование, не опасаясь за тыл на востоке, организовало контрнаступление против западных союзников в районе Арденн, перебросив туда с польского участка фронта несколько танковых дивизий. Это облегчило проведение начавшейся 12 января 1945 года Висло-Одерской стратегической наступательной операции советских войск.
Автор: Вячеслав Кондрашов
