Меня всегда удивляли некоторые факы нашей истории. К примеру язык книги «Хождение за три моря» особенно заключительные слова Милостию Божиею преидох же три моря. Дигерь худо доно, олло перводигерь дано. Аминь! Смилна рахмам рагим. Олло акьбирь, акши худо, илелло акшь ходо. Иса рухоало, ааликъсолом. Олло акьберь. А илягаиля илелло. Олло перводигерь. Ахамду лилло, шукур худо афатад. Бисмилнаги размам ррагим. Хуво могу лези, ля лясаильля гуя алимуль гяиби ва шагадити. Хуя рахману рагиму, хубо могу лязи. Ля иляга иль ляхуя. Альмелику, алакудосу, асалому, альмумину, альмугамину, альазизу, алчебару, альмутаканъбиру, алхалику, альбариюу, альмусавирю, алькафару, алькалъхару, альвазаху, альрязаку, альфатагу, альалиму, алькабизу, альбасуту, альхафизу, алльрравию, алмавизу, алмузилю, альсемилю, албасирю, альакаму, альадюлю, алятуфу.

Или шлем Александра Невскокого. На нем высечен арабской вязью аят из Корана (Св. Коран 61:13)

Естественно возникает вопрос могла ли Русь принять ислам вместо христианства.

Предлагаю вашему вниманию одну любопытную статью.

Вопросу «выбора веры» князя Владимира Святославовича посвящено большое количество литературы. Однако в них преимущественно акцентируется внимание на такой момент, как крещение Руси. Относительно других возможностей «выбора веры» (языческой, мусульманской, иудейской, западнохристианской), то о них авторы упоминают редко. В целом преобладает мнение, будто эти возможности были бесперспективны.
Однако это не совсем так. Уже тот факт, что в «Повести временных лет» уделено много внимания вопросам «выбора веры», критике неправославных верований, сам по себе является красноречивым. Конечно, рассказы о «выборе веры», приведенные в «Повести …», являются легендами. Однако при любой легенде стоит реальность. И если бы не было реальных возможностей «выбора веры», то такие легенды не возникали бы, и им бы столько внимания не уделяли христиане-летописцы. Последние хотели утвердить мысль, будто выбор христианства византийского обряда для Руси был правильный и единственно возможный.
Этот тезис христиан-летописцев (правда, уже в модифицированном, «секуляризованной» форме) так или иначе доминировала и продолжает доминировать среди ученых, которые исследовали древнерусскую историю.Обусловлено это, во-первых, тем, что они, в основном, формировались в лоне христианской (часто – православной) культуры, во-вторых, то, что использовали христианские источники, степень доверия к которым был высоким. О нехристианских источников, которые освещали «выбор веры» князя Владимира, то они либо не дошли до нас, или воспринимались критически и используются мало.
Не будем сейчас обсуждать возможности языческого, иудейского или западнохристианского выбора. Остановимся лишь на возможности выбора мусульманского. Тем более, что сохранились источников, которые дают возможность более глубоко осветить этот вопрос.

Мусульманский мир в X в., Когда Русь «искала» для себя веру, продолжал испытывать время подъема. И хотя Арабский халифат, эта мощная мусульманская империя с центром в Багдаде, находилась в состоянии политического раздробления, все же сохранялась духовное единство мусульманского мира, протянувшейся от Атлантики до Индии. Города мусульманских государств оставались очагами развитого ремесла и торговли. На высоком уровне в тогдашних мусульман находились культура и наука.
Русь имела разноплановые контакты с мусульманскими странами Кавказа, Закавказья и Средней Азии. Русские купцы вели торговлю с этими странами, а также с другими мусульманскими государствами. Уже в IX в. они появлялись в Багдаде. Арабские географы IX-Х вв. описывали торговые пути, идущие из исламского мира через владения хазар или Черное море в Восточную Европу.

Интенсивные торговые контакты могли быть каналом для распространения ислама в Восточной Европе. Ведь русские купцы, приезжая в мусульманские страны, знакомились с местными религиозными верованиями, а некоторые из них, возможно, даже принимали ислам.

Однако торговля была далеко не единственным каналом проникновения на Русь мусульманства. Богатые мусульманские страны становились объектами военных нападений русичей.

Так, мусульманские авторы сообщали о нескольких военных походов, которые совершили русичи в прикаспийские земли. Одно из таких сообщений находим в мусульманского автора конца XI – начала XII вв. Ал-Марвази. Он считал русов воинственным народом. Мол, они смотрели на меч как на главное средство для своего существования. «И было их воспитание таким, пока они не приняли христианство в 300 году. Когда они обратились в христианство, вера притупила их мечи, дверь для получения добычи закрылись перед ними, и они вернулись к нужде и бедности, сократились у них средства к существованию. Вот они и захотели сделаться мусульманами, чтобы им были разрешены набеги и священная война, вернуться к тому, что делали раньше. Они послали к обладателю Хорезма четырех мужей из приближении царя. Есть у них царь и называется он Булдмир … Пришли послы их в Хорезм, рассказали о цели посольства, обрадовался хорезмшах, что они захотели стать мусульманами … ». Далее говорится о том, что правитель Хорезма послал русичей наставника, который должен их научить законов ислама.

Это упоминание встречается также в Ал-Масуди и Мухаммеда Катиба. Правда, последний считал, что это событие произошло не в 300-м, а в 333-м году хиджры.Это событие вел речь арабский историк XIII в. Ибн Исфендияр, называя дату обращения к исламу русов 297 год хиджры.

Исходя из этих дат, следовало, что исламизация русов состоялась в первой половине X в. 297 год хиджры соответствует 909/910 гг от Рождества Христова, 300 г. – 912/913 гг 333 г. – 944/945 г. Однако имя царя русов Булдмир, которое привел Ал-Марвази, привело многих исследователей к мысли, что речь идет о князе Владимире. Поэтому встречаем утверждение, что этот князь предпринял попытку ввести ислам в Киевской Руси, взяв эту веру из Хорезма.

Вероятно, наиболее вероятным временем принятия ислама частью русов есть начало X в. Конечно, не стоит полностью доверять Ал-Марвази. И все же за полулегендарным сообщению историка стоит определенная реальность.«Языческая Русь» имела возможность маневра между христианско-византийским и мусульманским мирами. Будучи язычниками, русичи осуществляли грабежи как Византии, так и богатых мусульманских стран. Принятие же какой-то из мировых религий, то христианства в его византийском варианте, то ислама, уменьшало возможность такого маневра. Это, по нашему мнению, было одной из причин «языческой реакции» князя Олега, который отказался от христианства, принятого киевскими князьями Аскольдом и Диром. Это также сыграло не последнюю роль в «языческом выборе» Святослава, который отвергал предложения матери, княгини Ольги, принять христианство.
Внешняя политика Руси времен князей Олега и Игоря (да и в более поздние времена) напоминала своеобразный «маятник», который колебался между христианским и мусульманским мирами. Русичи нападают на Византию, затем заключают с ней мирный договор, какая-то часть их принимает христианство. Тогда «маятник» идет к исламскому миру. Русичи нападают на мусульман, преимущественно в районе Прикаспия. Теперь уже с мусульманами заключается соглашение, даже, возможно, какая-то часть русов становится мусульманами.Мусульманский автор Шукраллаг (XV в.) Писал, что русские приняли ислам для того, чтобы «законным путем» получать военные трофеи, захваченные в войнах с «неверными» (мусульманами). Тогда «маятник» снова идет в христианский сторону, наблюдаем нападения на Византию и т.д.
Есть основания полагать, что помимо опорных пунктов в Киеве и Новгороде (на «пути из варяг в греки») существовал еще один опорный пункт русичей в Прикаспии, где-то в районе нижней Волги. Кстати, Волга играла заметную роль в торговле русов. Арабский географ Ибн Хаукаль даже именовал ее «русской рекой» (Нахр ар-Рус).
Для упоминавшегося Ал-Марвази Русь – это не Поднепровья, не грады на «пути из варяг в греки». Это нечто совсем другое. Для него Русь – остров в море или среди озера. Он писал: «Относительно русов, то они живут на острове в море. Этот остров занимает три дня пути в то или иное направление. На острове леса и болота, и окружен он озером. Они (русы) многочисленные … И они, народ сильный и могучий, ходят в отдаленные места с целью набегов, а также плавают на кораблях в Хазарское (т.е. Каспийское – П.К.) море, нападают на корабли и захватывают товары. их храбрость и мужество хорошо известны … ».

Можно это сообщение трактовать как проявление неосведомленности и фантазии Ал-Марвази. Однако о «остров русов» писало немало мусульманских географов и историков. К тому же эти описания очень похожи. Исследователи в целом относились с доверием к этим свидетельствам и пытались отыскать данный остров. Искали его преимущественно в районе или Балтийского, то Черного морей.По нашему мнению, этот остров мог находиться в северной акватории Каспийского моря. Дело в том, что в VI-Х вв. уровень Каспийского моря был очень низким и тогда там могли появиться острова, которых сейчас нет. На одном из таких островов могла располагаться опорная база русских.
Но даже сейчас на Каспии являются географические объекты, которые вообще подпадают под описание «острова русов». Это – устье Волги. Впадая в Каспийское море, эта река благодаря своим рукавам создает целую систему островов. С одной стороны, они омываются Каспием, с другой, окруженные рукавами реки, поймами. Отсюда, возможно, утверждение Ал-Марвази, что «остров русов» находился в море, но одновременно был окружен озером.

«Остров русов», который располагался на перекрестке важных торговых путей, мог бы стать зародышем имперского государства, которая бы заменила Хазарский каганат, который начал падать. Походы, осуществляемые русичами на Каспий, ничем не уступали таким же их походам на Черное море. Об одном из них, который состоялся где-то в 912/913 г., писал арабский географ и историк первой половины и середины X в. Ал-Масуди. Согласно его показаниям, русские с согласия хазарского правителя на 500 кораблях (очевидно, лодках типа «чаек») вошли в Каспийское море и стали грабить мусульманское население Ширвана, Азербайджана, Гилян и Табаристану. Базой для них стали острова, расположенные неподалеку Баку. Правитель Ширвана Али, собрав большой флот, пытался выбить русичей с островов, но потерпел поражение. После этого русичи много месяцев грабили на Каспии, а затем, захватив большую добычу, вернулись в дельту Волги.Хазарский каган, т.е. правителю хазарской державы, они послали часть добычи и он отнесся к ним благосклонно.
Однако хазарские мусульмане потребовали от кагана, чтобы тот разрешил отомстить русичам по их разбойные действия. Мусульмане же в Хазарии были влиятельной силой. Ими, в частности, была укомплектована гвардия. Поэтому каган вынужден был считаться с их требованиями. Он согласился, чтобы хазарские мусульмане отомстили русичам, однако сообщил последних о нападении, который готовился. Три дня шла ожесточенная битва, в которой русичи потерпели сокрушительное поражение. Лишь пять тысяч из них прорвались и ушли вверх по Волге, но и они были перебиты буртасы и волжскими булгарами.
Трудно сказать, насколько описанное соответствовало действительности. Но стоит учитывать, что Ал-Масуди был современником тех событий. Вероятно, русичи, которые действовали на Каспии, потерпели серьезное поражение. Это и нашло отражение в указанный автора. Не исключено, тогда часть «островных» русов приняла ислам.
Уничтожение их военно-политического образования стало причиной того, что нападения наших предков на прикаспийские территории уже не имели таких масштабов, как раньше. Один из таких нападений произошло ориентировочно в 944/945 г. Тогда русичи, заручившись поддержкой кавказских народов, аланов и лезгин, совершили поход на Кавказ и Закавказье. Своей базы в северном Прикаспии они уже не имели.

Принятие ислама «островными русами», если такое было, оказалось тупиковым вариантом. Будучи зажат Хозарией, «остров русов» так и не смог стать великой державой. Вместе ислам оградил «островных» русов от основной части их соплеменников, которые еще сохраняли язычество, а в политическом и культурном планах маневрировали между христианским и мусульманским мирами.

Следующая попытка исламизации Руси наблюдалась за князя Владимира Святославовича и связана с т.н. «Выбором веры». Информация об этом событии содержится в древнерусских летописях.
Итак, обратимся к летописного повествования. В 985 годом в «Повести временных лет» читаем: «Пошел Владимир на болгар с Добрыней, дядей своим, в лодках, а торков берегом [Волги] привел на лошадях, и победил болгар. И сказал Добрыня Владимиру: “Осмотрел пленных колодников, и все они в сапогах. Сим дани нам не давать, пойдем оба искать тех, что в лаптях ». И заключил Владимир мир с болгарами, и клятву дали друг другу, и сказали болгары: “Тогда пусть не будет мира между нами, когда камень станет плавать, а хмель – тонуть». И возвратился Владимир в Киев ».

Конечно, приведенная повествование имеет легендарный характер. Можно даже сомневаться, вообще был поход на Волжскую Булгарию. Ведь о нем, насколько нам известно, нигде не говорится, кроме «Повести временных лет». Но бросается в глаза большая корректность летописца о волжских булгар. Булгары не рассматривались как объект насмешки, подобно другим покоренных народов.Наоборот, о них говорится с уважением: мол, это люди, которые не будут платить дани. Поэтому с ними заключается «вечный мир».

Такое уважительное отношение к волжских булгар со стороны древнерусских летописцев понятен. Булгарский государство была значительной силой, контролируя поволжские пути торговли.

Как свидетельствует «Повесть временных лет», в 965 г. князь Святослав разгромил хазар. Владимир тоже ходил на них, о чем писал Яков-мних в произведении «Память и похвала Владимиру». Возможно, именно Владимиру принадлежала последняя точка в деле ликвидации Хазарского каганата. Он именовался каганом, как верховный правитель Хазарии, о чем свидетельствовал Иларион в «Слове о Законе и Благодати».
Волжские булгары, которые входили в состав Хазарии, тоже внесли свою лепту в расписание этого государства. Они приняли ислам, став будто в оппозицию к власти хазарских правителей, которые придерживались иудаизма. После распада Хазарского каганата завершилось формирование независимой Булгарии на Волге.
Булгары, без сомнения, были заинтересованы в распространении своей религии среди русичей, поскольку получили бы могущественного союзника. Недаром в «Повести временных лет» после описания похода Владимира на булгар идет рассказ о том, что булгары предложили ему принять мусульманство. Именно они начали процесс «выбора веры» Владимиром. И именно к ним сначала князь посылает «добрых мужей», чтобы разведать, какова их вера. Такой факт «первенства» является красноречивым. Он гласил: ислам был вполне реальной альтернативой византийскому христианству. В пользу этого говорят и другие моменты летописной легенды о «выборе веры».

Вот как, например, рассказывается о приезде булгар к Владимиру: «Пришли болгары веры магометанской, говоря:« Ты князь, мудр и толковый, а не знаешь закона. Уверуй в закон наш и поклонись Магомету ». Владимир спросил: «Какова вера ваша» И они сказали: «Мы веруем в Бога, и учит нас Магомет, совершать обрезание, а не есть свинины, и вина не пить, а после смерти с женщинами творить блуд блудных. Даст Магомет каждому по семидесяти красивых жен, выберет одну красивейшую, и возложит красоту всех на [нее], та и будет ему женой. Здесь же, говорит, следует предаваться всякому блуду. Если на этом свете кто будет нищим, то [таким будет] и там. Если же богатым он здесь, то [таким будет] и там ». И много другой лжи [они говорили], о которой и писать нельзя стыдно совета. Владимир же слушал их, потому что сам любил женщин и многоблудство, и услышал [это] с наслаждением. Но это было ему по душе: обрезание и воздержание от свиного мяса, а о питье – особенно. Он сказал: “Руси есть веселие – жизнь, мы не можем без того быть».
Конечно, данная повествование имеет легендарный харктер. Владимир в ней выглядит карикатурно-анекдотично. Всего в «Повести временных лет» просматривается негативное отношение к этому князя. Он осуждается за поступки, несовместимые с христианской моралью. Летописец и на этот раз сумел уколоть Владимира. Мол, князь готов принять ислам, чтобы оказывать «похоть блуждающие» (пусть даже после смерти). Но он отказывается от этой веры, потому что нужно делать обрезание, а еще ислам запрещает употреблять свинину и спиртное. Эти факторы (в частности, запрет на спиртное, на чем делался упор) не были серьезным препятствием принятия мусульманства. Например, спиртное употреблялось в тогдашнем мусульманском мире. Вспомните хотя бы поэзии Омара Хайяма, в которых звучит гимн вину.

С вышеприведенной повествования Владимир предстает как блудник, пьяница, который к тому же любит поесть. Это полное отрицание христианского нравственного идеала. Но отбросим карикатурно-анекдотические моменты, вызванные неприязнью летописца к Владимиру. Важно другое: летописец признал, что князь Владимир был готов стать адептом ислама. В следующих случаях, когда он принимал немцев-католиков и иудеев, у него такого желания не возникало. По крайней мере, так следует из летописных сказаний.
Поэтому в «Повести временных лет» мы видим остро критическое отношение к мусульманской религии, чего не скажешь об отношении к другим неправославным конфессиям. Уже в рассказе о своей вере, которая бы звучала из уст булгар, включены моменты, которые искажают учение мусульман. Мол, мусульмане верили, что социальный статус человека в этом мире будет соответствовать его социальному статусу в загробной жизни. Такое явно фальсифицировано утверждение имело целью сделать ислам менее привлекательным в глазах простонародья сравнению с христианством, которое трактовал загробной жизни человека в другом (можно сказать – демократическом) плане.
Еще с большими фальсификациями мусульманской веры встречаемся в «Речи философа», которая была произнесена перед Владимиром адептом византийского христианства: «А потом к Владимиру греки прислали философа [Кирилла], говоря так:” Слышали мы, что приходили болгары и учили тебя принять свою веру . Вера же их оскверняет небо и землю, и прокляты они больше всех людей, уподобились жителям Содома и Гоморре, на которых вот напустил бог камни раскаленные, и потопил их, и потонули они. Так и этих ждет день погибели, когда бог придет судить народы и погубит всех, творящих беззакония и скверное делающих. Эти же подмывают зады свои обливавшись воду в рот [ее] принимают, по бороде мажут [ею], вспоминая Магомета. Так же и жены их делайте такую ​​же скверну, еще даже [выбросы] от совокупления они поедают ». Услышав это, Владимир плюнул на землю, сказав: «Нечистый это дело».

Как видим, здесь речь идет о вещах, далеких от действительности. Этот отрывок из «Речи философа» имел одну цель: любым образом скомпрометировать ислам.Когда «философ» критикует другие враждебные для него религии (христианство, иудаизм), он далек от подобного компрометации. Из всего следует, что для него мусульманство – враг номер один.
И еще в одном месте «Повести временных лет» мы видим компрометации мусульманства волжских булгар. Это касается рассказа послов, посетивших различные страны и познакомились с их верами. Если эти послы не изучали веру евреев, а о немцах сказали лишь, что в их вере не увидели никакой красоты, то осуждению мусульманства отвели много места: «Ходили мы сперва в Болгары и смотрели, как они поклоняются в храме, то есть в мечети, стоя без пояса. Итак, поклонившись, сядет [каждый] и глядит туда и сюда, как бешеный, и нет радости в них, но печаль и смрад великий, и недобрый есть закон их ».
Наконец, как свидетельствует летопись, бояре посоветовали Владимиру принять византийское христианство, что он и сделал. Мусульманская перспектива развития Руси отпала.
Была такая перспектива реальна? Думаю, приведенные выше факты дают основания для утвердительного ответа. Мы не можем принять тенденциозных соображений, которые часто встречаются в литературе, что мусульманская вера была совершенно чужим по духу и традициям для русичей и славян вообще. Ислам является мировой религией, которая имеет большой универсалистской потенциал.Эта религия сумела победить в развитых странах, где были свои сильные культурные традиции. Ислам распространился и среди части славянского населения (боснийцев и помаков на Балканах). Наконец, немало «побусурманилося» и украинский, что нашло проявление даже в фольклоре (вспомните хотя бы известную думу о Маврусю Богуславку). Всего же распространять в X в. в языческой Руси ислам было бы гораздо сложнее, чем христианство.
Победа здесь византийского христианства обусловливалась не столько культурными, сколько геополитическими факторами. Центром Руси стал Киев – важный пункт на пути из «варяг в греки», который находился в орбите византийского геополитического влияния. Но не исключалась возможность возникновения другого центра Руси. Даже князь Святослав хотел перенести свою резиденцию из Киева на Дунай. Во времена Древнерусского государства серьезными конкурентами Киева выступали Новгород и Чернигов. Теперь представим, что один из мощных и даже доминирующих центров Руси сформировался на «острове русов» в северном Прикаспии, а Волга стала основным путем русской торговли. В результате этого в Поволжье сформировалась славянская империя, которая заступила бы Хазарский каганат.Это могло произойти, если бы не сокрушительный разгром «острова русов» в 912/913 г. Гипотетическая славянская империя в Поволжье должна была поддерживать тесные контакты с исламскими государствами и фактически находилась в зоне мусульманского геополитического влияния. Показательно, что в период Средневековья все же состоялась исламизация Поволжья. Хотя Волга одновременно выступает в сознании россиян как «своя река», река-миф (так же как Днепр в сознании украинский).

С потерей «острова русов», мощного военно-политического центра, история восточного славянства приобрела прокиевского направления, а исламская возможность «выбора веры» была утрачена. Хотя, как отмечалось, во времена Владимира снова наблюдаем попытки русской верхушки обратиться в мусульманство. Очевидно, это связано с попыткой заключить союз с Волжской Булгарией. Следует согласиться с мнением украинского историка-востоковеда О.Прицака, что такой союз был особенно полезен для Новгорода. И если бы Владимир, по мнению ученого, остался в Новгороде, «… то наверно ввел бы там тюркскую версию ислама и таким образом северная часть восточных славян стюркизувалася бы, как это случилось с волжскими булгарами. Однако Владимир перешел в Киев, сменив «полумесяц» на «солнце» Константинополя, где вынужден был сменить ислам на греческое христианство ». Волжская Булгария так и не стала для Руси таким важным партнером, как Византия. Поэтому попытка исламизации Руси при князе Владимире оказалась неудачной.

Петр Кралюк, проректор Национального университета «Острожская академия».