В сражениях за Берлин фашисты сопротивлялись отчаянно. На них все еще действовал гипноз геббельсовской пропаганды. «Доктор лжи» стращал их тем, что озверелые большевики превратят столицу Рейха в кровавое месиво, кричал о бессудных расправах над мирными жителями, которые якобы устраивали всюду наши бойцы. «Сверхчеловекам» и впрямь было за что мстить. Но советский солдат принес в Германию не только меч, но и мир. «Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остается. Сила Красной Армии состоит, наконец, в том, что у нее нет и не может быть расовой ненависти к другим народам, в том числе и к немецкому народу», — таков бы наказ Верховного главнокомандующего, и за его невыполнение грозила суровая кара.
СОЛДАТ-СПАСИТЕЛЬ
Когда речь идет о монументе в Трептов-парке, мы вспоминаем в первую очередь двух советских воинов, два подвига, совершенных Трифоном Лукьяновичем и Николаем Масаловым. О них сразу после Победы услышал и скульптор-фронтовик Евгений Вучетич, чудом уцелевший в 1942-м под Любанью (с поля боя его вынесли тогда полуживого). Большой художник знал правду войны и воспел подвиг русского воина с необыкновенной силой.
Лукьянович ушел на фронт 22 июня 1941 года добровольцем. Был ранен, в 1944-м освобождал Минск, где под фашистскими бомбежками погибли его жена и две дочери. В родной деревне жертвами вражеского нашествия стали отец, мать и младшая сестра Трифона Андреевича. И вот старший сержант Лукьянович дошел до Берлина. Во время боев на Эльзенштрассе, в районе Трептов, приметил на линии огня мертвую женщину, а рядом с ней — девочку двух-трех лет. Решив во что бы то ни стало ее спасти, ринулся под шквал пуль.
«Сержант, а ну назад!» — крикнул ему комроты, но Трифон только махнул рукой и устремился ползком дальше. Прикрыв своим телом маленькую немку, уже теряя сознание, перенес ее в безопасное место. Через пять дней герой умер в госпитале: пуля перерезала артерию, и спасти солдата не удалось.
Совершивший аналогичный подвиг сержант Масалов, слава Богу, выжил. Этот случай на всю жизнь запечатлелся в памяти полководца Василия Чуйкова, чья армия брала Берлин: «До атаки гвардейцев осталось минут пятьдесят. Наступила тишина, как перед бурей, — тревожная, напряженная. И вдруг в этой тишине, нарушаемой лишь треском пожаров, послышался детский плач. Словно откуда-то из-под земли, глухо и призывно звучал голос ребенка. Плача, он повторял одно, понятное всем слово: «Муттер, муттер…» «Кажется, это на той стороне канала», — сказал товарищам Масалов. Он подошел к командиру: «Разрешите спасти ребенка, я знаю, где он», — писал маршал в своих мемуарах.
Возвращаясь с трехлетней девочкой, сержант прокричал своим: «Внимание! Я с ребенком. Прикройте меня огнем. Пулемет справа, на балконе дома с колоннами. Заткните ему глотку!» Боевые товарищи поддержали, а ошарашенную девочку передали санитаркам. Масалов тем временем продолжил драться, и ему посчастливилось остаться в живых.
После войны, когда Вучетич поставил в Трептов-парке памятник бойцу со спасенной на руках девочкой, весь Берлин принялся ее искать. И оказалось, что подвигов, схожих с теми, которые совершили Лукьянович и Масалов, насчитывались десятки! Они представляли собой не исключения, а самое настоящее правило — такова суть наших воинов-освободителей, таков русский характер, яростный в бою, но чуждый личной мести, отзывчивый и благородный.
Наши герои показали всем народам, что советский солдат принес в Европу мир, и нужно помнить об этом не только в празднично-юбилейные дни.
ЦЕЛЬ — РЕЙХСТАГ!
Есть такое неофициальное, но очень высокое звание — знаменосцы Победы. В апреле 1945-го войска трех фронтов Красной Армии шли на Берлин, сжимая кольцо вокруг столицы Третьего рейха. Никто не сомневался в близком и полном разгроме врага, а годом ранее кинорежиссер Иван Пырьев выпустил картину «В шесть часов вечера после войны», где предсказал: война завершится весной, когда зацветет черемуха.
Во всех рвавшихся к германской столице частях были изготовлены красные флаги, каждый из которых мог стать Знаменем Победы, — полотнища размером 188 на 82 сантиметра, с изображением серпа и молота и пятиконечной звезды в левом верхнем углу. Командование 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта запаслось девятью такими флагами.
Первое красное знамя над Берлином взвилось задолго до капитуляции гитлеровцев. Во время боев на окраине его водрузил над одним из домов ефрейтор 5-й артиллерийской Калинковичской Краснознаменной дивизии Александр Муравьев. Этот храбрый рейд запомнили и русские, и немцы. Командование хотело представить Александра Ивановича к званию Героя Советского Союза, но почему-то ограничилось вручением ордена поскромнее.
Идея установить полотнище Победы над Рейхстагом возникла осенью 1944 года. В этом исполинском здании не находились ни Гитлер, ни руководство вражеского генштаба, ни верхушка гестапо, ни заправилы СС. Зато эффектная и мрачная громада возвышалась над всем Берлином, а значит, если там вывесить красные знамена, то это станет большим восклицательным знаком в финале войны.
С провокационного поджога Рейхстага в 1933 году, по сути, начиналась диктатура Адольфа Гитлера: берлинские пожарные получили вечером сигнал о том, что здание парламента горит, а будущий фюрер тут же заявил, что виновники поджога — его главные политические противники, коммунисты. Вождя нацистов поддержал тогдашний глава полиции и председатель рейхстага Герман Геринг. Позже выяснилось: по подземному тоннелю в здание проник отряд штурмовиков с канистрами бензина. А обвинили в диверсии компартию Германии (кстати, парламентскую) и быстро ее запретили.
Среди «уличенных» в поджоге значился и болгарский коммунист Георгий Димитров. В СССР широко распространялись материалы, содержащие его судебную полемику с Герингом. Словом, Рейхстаг представлял собой важнейший исторический символ: с него начинался германский нацизм и в его стенах он должен был умереть. В 1944 году у нас придавали этому огромное значение.
В конце апреля 1945-го начались бои за Рейхстаг. Немцы бились озверело. Вражеское кольцо прорывали батальоны капитанов Василия Давыдова, Степана Неустроева и старшего лейтенанта Константина Самсонова. В их частях формировались отряды, которым было приказано водрузить красное знамя над зданием-колоссом. Для выполнения этой задачи выбирали отчаянных смельчаков, впрочем, те сами себя назначали. Так бывало прежде и в русской императорской армии, и в РККА — наиболее опасные задания выполняли добровольцы, в приказном порядке на подвиги не гнали. Командиры определяли особо надежных и сильных, тех, кто может идти на прорыв и проложить путь для товарищей.
КРАСНЫЕ ПОЛОТНИЩА
Самые известные знаменосцы Победы Егоров и Кантария в свое время говорили: «Знамя над Рейхстагом подняла вся Красная Армия». Это святая правда. Тех, кто водружал алые стяги над зданиями Берлина, было много. В последние дни Великой Отечественной вновь пробил час массового героизма, самопожертвования, и именно поэтому главный памятник героям войны — могила Неизвестного солдата.
Кто первым пробился к Рейхстагу? На этот вопрос однозначного ответа нет. Сражения в городе — суматошные, с чередой атак и отступлений. 30 апреля примерно в 10 часов пополудни бойцы штурмовой группы капитана Владимира Макова закрепили полотнище на скульптуре богини Победы, расположенной над парадным входом в Рейхстаг. Затем им удалось прорваться на купол здания, где они также вывесили флаг, тот, правда, долго не продержался, гитлеровцы его сбили. Имена этих храбрецов, конечно же, достойны упоминания: сержант Михаил Минин, старшие сержанты Гизий Загитов, Александр Лисименко, Алексей Бобров. У входа в западное крыло огромного дворца красное знамя установили разведчики майора Михаила Бондаря.
Бойцы из взвода лейтенанта Семена Сорокина Григорий Булатов и Рахимжан Кошкарбаев под градом пуль привязали флаг к шее украшавшего фронтон бронзового коня.
Примерно в то же время к конной статуе кайзера Вильгельма I пробились сержант Михаил Егоров, младший сержант Мелитон Кантария и лейтенант Алексей Берест. Рейд прикрывали огнем автоматчики старшего сержанта Ильи Сьянова. Многие из них получили ранения. Это знамя сегодня известно всему миру. На красной материи рядом со звездой и серпом-молотом написано: «150 стр. ордена Кутузова II ст. идрицк. див. 79 С. К. 3 У. А. 1 Б. Ф.». Так обозначена часть, к которой относились знаменосцы: 150-я стрелковая ордена Кутузова II степени идрицкая дивизия 79-го стрелкового корпуса 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта. Почему главным знаменем Победы стало именно это? Во-первых, оно было одним из немногих уцелевших к концу боя. Во-вторых, командование сочло необходимым, чтобы флаг установили два боевых друга — русский и грузин. Меньше повезло казаку Алексею Бересту, офицеру, к тому же политработнику. По одной из легенд, недолюбливавший «комиссаров» маршал Жуков лично вычеркнул его имя из списка представленных к Звезде Героя. Но, скорее всего, решающим стало другое обстоятельство: знаменосцами Победы, по мнению Сталина, должны были стать рядовые или сержанты. Верховный выразил недовольство по поводу того, что в Красной Армии высших наград чаще удостаивались генералы и офицеры, а про бойцов забывали, хотя именно на их долю выпадали самые тяжкие испытания войны.
Между тем к 1 мая дело не было завершено. Отдельные автоматные очереди еще слышались близ Рейхстага, доносились из его подвала. Берлинцы почти из каждого дома вывешивали белые полотенца — знаки капитуляции. Наконец, бой утих. К утру 2 мая Егоров и Кантария успели поспать не больше двух часов, а им уже дали новое, не менее ответственное задание, приказали перенести свой флаг на верхушку дворца и надежно там закрепить. После сражения купол был почти разрушен, подниматься пришлось по шатким остаткам каркаса — задача для альпинистов или цирковых эквилибристов! Солдаты образца 1945 года являлись мастерами на все руки, однако путь наверх выдался непростым: в какой-то момент чуть не рухнули вниз. «Когда знаменосцы уже достигли второй половины купола, вдруг оборвался поперечный переплет… Переплет повис на одной заклепке. Вместе с ним повис Егоров… Каким-то чудом он подтянулся на руках, перебрался к вертикальному переплету и снова стал подниматься», — вспоминал их комбат Степан Неустроев. Наконец, Михаил и Мелитон с флагом встали во весь рост и закричали: «Ура!» Этот клич подхватили тысячи людей.
Егоров и Кантария вставили древко в самый центр купола, туда, где уцелела специальная металлическая труба, прежде служившая гнездом для флага Третьего рейха. Теперь всему миру было видно красное знамя над Берлином: фотоснимки развевавшегося полотнища появились в газетах всех государств и континентов.
На планете была лишь одна армия, которая защищала интересы не только своей страны, спасала множество других народов от порабощения. Тысячи русских, советских военных кладбищ в Европе — тому наглядное подтверждение.
Война всегда жестока и несправедлива. Зато праведна наша Победа. Ее невозможно переиначить, переосмыслить, переиграть, как бы ни старались нынешние фальсификаторы истории, ничтожные, разрушающие памятники советским воинам вандалы. Солдат-освободитель с девочкой на руках посреди Берлина — напоминание о непреложной исторической правде. На стенах Рейхстага до сих пор целехоньки русские подписи солдат Победы, и смысл этих автографов разумным людям на Земле объяснять не нужно.
Материал опубликован в журнале Никиты Михалкова «Свой».
